Премьера спектакля "Пыльный день" пройдет в столичном Центре драматургии
24 мая 2012 года
Премьера спектакля "Пыльный день", поставленного Сашей Денисовой по ее собственной пьесе о тридцатилетних и способах достижения вечной юности, пройдет в четверг на сцене Центра драматургии Казанцева и Рощина в Москве.
Впервые пьесу читали на фестивале "Любимовка" два года назад. "Пыльный день" был написан за шесть дней, незадолго до начала истории спектакля "Зажги мой огонь", основой которого также послужил текст Денисовой. "Огонь" стал лауреатом "Золотой маски" 2012 года в номинации "Эксперимент". Его актерская команда во многом перекочевала в режиссерский дебют Денисовой - в спектакле заняты Арина Маракулина, Алексей Юдников, Михаил Ефимов и Ильяс Тамеев.
"Мы с командой "Огня" поставили пьесу так, как она написана - только актеры ее присвоили и иногда ведут себя в персонажах свободно, а может даже и нагловато, в хорошем смысле слова", - рассказывает режиссер.
По словам Денисовой, ставить собственный текст непросто. Казалось бы, такая ситуация исключает возможность классического конфликта режиссера и драматурга, но появляются другие проблемы.
"Свой текст поначалу ставить было неприятно, потому что к своим вещам принято относиться со стыдом и страхом. Сэлинджер, когда его печатали, уезжал из города и делал вид, что его нет: так ему было страшно. Но режиссер должен относиться к своему тексту как к чужому, одновременно и свободно резать, и трепетно сохранять мысли автора, большей частью интуитивные и нелогичные. Режиссер во мне тогда победил драматурга, когда стал называть автора в третьем лице: автор написал, у автора значится так", - рассказывает Денисова.
У спектакля мощная постановочная команда - с режиссером работали известный сценограф Лариса Ломакина (художник спектаклей Константина Богомолова) и мэтр хореографии Олег Глушков.
"Мне повезло: со мной работали крутые профессионалы - Лариса Ломакина сделала декорацию на поворотном круге, где металлические деревья, лысые железяки, обозначают скудную подмосковную природу - а у нас в пьесе происходят пять пудов любви возле колдовского Химкинского водохранилища. Эта конструкция вращается, и каждый раз шесть придурков, ищущих ледяную свежесть - как в рекламе 90-х - оказываются в новом месте, а свежести все нет".
Персонажи танцуют под фокстроты сестер Эндрюс и другие хиты 1920-1930-х годов.
"Олег Глушков сделал странные смешные танцы - так, чтобы это не выглядело, как танцы, это был главный принцип. Театр - чтоб не совсем как театр", - поясняет режиссер.
По сути, пьеса "Пыльный день" - поколенческая. По словам Денисовой, это "история про тех, кому за тридцать, чья юность пришлась на 1990-е годы, развал совка, о тех, чьи мамы были уволены из НИИ".
"О тех, кому в юные годы приходилось торговать газетой "Шесть соток", варить "варенки", носить дедушкины пиджаки с особым эстетизмом, потому что шмоток не было, крутить динамо за еду и рюмку амаретто в первых коммерческих ресторанах", - поясняет она.
Сама из этого поколения, обладающая не только внимательным глазом, но и острым, ироничным языком, автор пьесы не просто фиксирует общие детали биографий своих ровесников, но и подмечает инфантильность и комический, порою тщеславный, романтизм. Тридцатилетние, выросшие в зыбкое время лихорадочных перемен, не похожи на тех, кому только двадцать - им может быть интересно вместе, но в чем-то, в ощущении жизни, в восприятии мира, они разные.
"Тридцатилетние так себя и идентифицируют - как людей бывалых, переживших демонтаж совка, ой как пострадавших. Это то, что они могут противопоставить двадцатилетним, выросшим уже в спокойные годы. А двадцатилетние - типа слишком нежные, милые, все у них есть, айпады, путешествия, фэйсбуки, а как-то огня маловато - считают персонажи пьесы. Эти тридцатилетние вообще такие чайльд-гарольды немножко", - говорит режиссер.
Денисова отмечает, что тридцатилетние "в припадке романтизма присвоили себе лозунг Гертруды Стайн "мы все - потерянное поколение", который касался Хемингуэя и Фитцжеральда, переживших Первую мировую и ударившихся вместе с послевоенным поколением во всякие удовольствия".
Но поколенческий пафос не исчерпывает суть спектакля. Участники "Пыльного дня" даже сформулировали свой манифест, что, по мнению режиссера, тоже в духе этого поколения. Манифест - это заповеди, следуя которым можно не слиться с обыденностью, не стать серостью. Среди способов достижения вечной молодости - "иметь дело жизни, устраивать вечеринки, всегда зажигать свой огонь, говорить "я люблю тебя" только в экстренных случаях, ни в коем случае не спешить домой ночью, а ехать в "Маяк" или в "Жан-Жак" и так далее".
По большому счету, команда "Пыльного дня", при всей своей ироничности, здоровом скепсисе и аллергии на нафталиновый пафос, стремилась сделать спектакль о главном - о том, о чем как раз самое время задуматься, когда тебе немного за тридцать.
"Пьеса, наверное, о желании бессмертия. В том виде, в каком мы имеем о нем представление в юности. Все - навсегда: идеалы, дружба, любовь. О желании вечной юности как лучшего человеческого времени. Клятвы себе самому - остаться таким навсегда. Принципиальным, свободным, горячим щенком. И в каком-то смысле героям это удалось. Не без жертв, впрочем. Не без горечи. Не без напускного цинизма и понтов. Героям по 34 года, и они впервые заметили, что вокруг выросли другие взрослые люди. И им по двадцать. И, может быть, они даже получше, чем мы. Открытее, честнее, чище, незащищеннее. И что нет никаких поколений, это ерунда: есть жизнь как высшее чудо", - говорит режиссер.
Премьерные показы спектакля "Пыльный день" пройдут в четверг и пятницу в Центре драматургии Казанцева и Рощина.